Неразрешимое бремя - Страница 29

— Какого представления? — Я насторожился.

— Она умерла в комнате, той самой, где вы были и где… — Хозяйка махнула рукой, лицо было перекошено. — Девочки ее увидели, когда она мертвая, с зияющей раной в животе, вышла из комнаты и пошла на сцену, представляете? Стала петь колыбельную Мертвых земель, до сих пор дрожь пробирает…

— Какого демона? — я смотрел на сводню с презрением. — Какого демона вы не сообщили об этом Святому Престолу? Ведь понятно же было, что это уже не простое убийство, а колдовство!

Хозяйка опустила глаза и закусила губу, но ответила упрямо:

— Мне надо заботиться о доходности моего дела. А сообщи я о таком, слухи бы мигом разлетелись, клиенты бы стали обходить стороной… Да и откуда мне знать, колдовство это или нет! Мы решили, что это просто дурная шутка…

Дверь открылась, и появилась бледная Пиона в сопровождении экономки. Хозяйка подошла к Пионе, всмотрелась в нее и неожиданно плюнула той в лицо:

— Мерзкая поганая дрянь! — и занесла руку для удара.

— Прекратите, госпожа Розмари! — я перехватил сводню и усадил на место. Пиона тихо всхлипывала, а Лидия спокойно взирала на происходящее, но когда хозяйка оказалась за столом, то подошла и с усмешкой постучала пальцем по бумаге. Хозяйка тяжело вздохнула и поставила на указанное место свою подпись со словами:

— Теперь эта порченая девка ваша, госпожа Хризштайн. Только ума не приложу, зачем она вам.

Экономка протянула Лидии тонкую железную цепь, и я наконец заметил, что на Пионе одет самый настоящий ошейник для буйных рабов, а на руках — прочные браслеты. Я выхватил бумагу из рук Лидии и прочитал стандартную форму договора о найме госпожи Хризштайн представлять интересы госпожи Розмари в дознании в счет оплаты невольницей Пионой и трех пригласительных на представлении в «Бухте любви». Госпожа Розмари также обязуется оказывать содействие в дознании Святой Инквизиции. Договор был подписан обеими сторонами и уже вступил в действие. Я скомкал бумагу в руке, думая о том, что если бы взглядом можно было убивать, от Лидии бы уже осталась крохотная паскудная кучка пепла!

— Госпожа Хризштайн, — процедил я сквозь зубы, в который раз поклявшись себе, что это последний раз, когда я пошел на поводу у сумасшедшей и поверил в ее добрые намерения. — Объясните, сделайте одолжение, зачем вам невольница?

Лидия забрала из моих рук бумагу, аккуратно расправила ее, потом взглянула на меня, вопросительно проведя пальцем по своим губам.

— Да говорите уже!

— Господин инквизитор, — она говорила нарочито тихо, даже глаза опустила. — Мне же надо позаботиться о бедной больной девочке, позаботиться о том, чтобы у госпожи Розмари не возникло из-за нее неприятностей, позаботиться о том, чтобы как можно скорей найти убийцу, позаботиться о том, чтобы это прекрасное заведение вновь могло без опаски принимать клиентов и дарить наслаждение…

Я прикрыл глаза, яростно повторяя про себя молитву заступнику Тимофею. Не помогало.

— Отведите ее, пусть ждет меня в экипаже. — Лидия швырнула цепочку в девушку, та не успела среагировать и поймать, поэтому ей пришлось подбирать ее с пола. — Ну что за никчема! Ничего делать не умеет…

Лидия развернулась к хозяйке, мгновенно позабыв о несчастной невольнице:

— Госпожа Розмари, я взялась представлять ваши интересы, но у меня есть всего лишь одно условие, которое я ставлю всем своим клиентам — никогда мне не лгать! Почему вы не сказали о беременности?

Хозяйка в замешательстве посмотрела на нее и пожала плечами:

— Я не понимаю, о чем вы.

Лидия прищурила глаза и очень долго смотрела на сводню, пока та не стала ерзать под ее пристальным взглядом.

— Вы хотите сказать, — многозначительная пауза. — Что ничего не знали о беременности Ивонны?

Хозяйка отрицательно покачала головой и сказала убежденно:

— Этого не может быть. Моих девушек очень тщательно осматривает лекарка, мы специально платим профессору Гиршем. Уверяю вас, не могла быть Ивонна при надежде!

— Вот как, — задумчиво протянула Лидия, рисуя, ну надо же, святой символ на полировке стола. — А кто был?

— Что? — растерянно пробормотала сводня, досадливо поджимая губы. — О чем вы?

— Не стоит со мной играть, госпожа Розмари. Я не господин инквизитор, который связан церковными изложениями и порядками, я всегда играю только по своим собственным правилам…

Хозяйка понурилась и вздохнула.

— Ивонна точно не была беременной, а вот Лиена… Ну не усмотрела я, эта хитрая бестия ухитрилась всех провести! Обнаружился конфуз только на пятом месяце, когда живот уже было не спрятать. Скандал был страшный…

— Отчего же? — Лидия недоуменно выгнула бровь. — Можно подумать, это такая большая неприятность…

— Она грозилась отцу ребенка…

— А она знала, кто отец? — Лидия расхохоталась. — Не смешите меня! Голубушка, вы всерьез купились на ее угрозы?

— Я — нет, — отрезала хозяйка. — Но клиенты чувствовали себя неуютно, возможно, поэтому кто-то… Да не знаю я! — она всплеснула руками и продолжила. — Говорю вам, что ее смерть была случайной, она никак не связана с этими двумя страшными…

— Это позвольте нам решать. Среди ее клиентов был помчик Прошицкий?

Хозяйка нахмурилась и полезла в ящик стола за приходной книгой:

— Да, он частенько к ней захаживал.

— Вот как, — опять протянула Лидия. — К Изабелле тоже?

Хозяйка еще раз просмотрела книгу и кивнула утвердительно, пояснив:

— Они все играли в постановке «Прекрасной Лорелей», а помчик уж больно охоч до молоденьких актрис, ни одного спектакля не пропускал. Такой клиент был щедрый… — и сводня горестно покачала головой, а я не выдержал и спросил зло: